Неопытному ездоку на московской большой дороге беда: дорога эта - преддверье обеих столиц, мужики и ямщики на этом огромном распутье сделались уже какими-то прощелыгами и мастерски обирают и осударивают проезжих.
- Да это, может быть, и не нищий, а какой-нибудь прощелыга, бабушка. - Дай! дай! дай ему гульден!
Один старик Прокофьич не любил его, с угрюмым видом подавал ему за столом кушанья, называл его «живодером» и «прощелыгой» и уверял, что он с своими бакенбардами - настоящая свинья в кусте.
