— Если бы он был старик, бедняк, не горд, '''не чванлив''', не генерал, я бы тогда позволил ему говорить мне ты и принял бы даже почтительно.
Он ужасно обиделся; но так как он ужасно самолюбив и '''чванлив''', то он не стал много разговаривать — и ушёл.
Шуба и шапка ни о чем не говорили, но '''чванливое''' выражение его лица всех осведомляло, что в автобусе он случайный пассажир, что у него персональная машина.