Это был сухопарый, ещё не старый мужик, с весьма продолговатым лицом, в русых кудрях и с длинною тоненькою рыжеватою бородкой, в ситцевой рубахе и в чёрном жилете, из кармана которого выглядывала цепочка от серебряных часов.
Снова едет Ибрагим, сверкая золотой насечкой на пистолетах, кинжалах, ятагане, по мёртвым улицам Рибовицы, и сухопарый конь его стучит копытами по мёрзлой земле, словно гроб заколачивают.
