Просить у неё извинения в отъезде не значило ли почти то же, в настоящую минуту, что извиняться в том, что не наступаешь соседу на ногу. Сергей Львович знал всё это очень хорошо; но действовал единственно в силу мягкоты своей - мягкоты слишком, впрочем уже известной, чтобы следовало её красноречиво доказывать.
Но если жёсткие люди свое промелькнувшее ощущение тут же перекладывают в слова, люди с мягкотою не решаются так круто отказать.
