Он сломя голову помчался в клинику и, когда шёл по коридору, слышал через полуоткрытую по нечаянности дверь душераздирающие крики Тони, как кричат задавленные с отрезанными конечностями, извлечённые из-под колёс вагона.
Ещё вчера ему нужно было усилие над собой, чтобы отдать приказ расстрелять немецкого лётчика. Но сегодня, после душераздирающих сцен переправы, когда фашисты, как мясники, рубили из автоматов воду вокруг голов тонущих, израненных, но всё ещё не добитых людей, в его душе перевернулось что-то, до этой последней минуты всё ещё не желавшее окончательно переворачиваться, и он дал себе необдуманную клятву впредь не щадить этих убийц нигде, ни при каких обстоятельствах, ни на войне, ни после войны — никогда!
На обратном пути из буфета, с бутылкой водки в одной руке и пятёркой сдачи в другой, Бесперспективный Свояк был тронут до глубины души душераздирающей картиной: навзрыд плакала официантка, у которой сбежал нерасплатившийся клиент.